Пивоварова И. М. – Сочинение

Ирина Михайловна Пивоварова - Сочинение

Ирина Пивоварова
Сочинение

Однажды нам велели написать в классе сочинение на тему «Я помогаю маме».
Я взяла ручку и стала писать:
«Я всегда помогаю маме. Я подметаю пол и мою посуду. Иногда я стираю носовые платки».
Больше я не знала, что писать. Я посмотрела на Люську. Она так и строчила в тетрадке.
Тут я вспомнила, что один раз постирала свои чулки, и написала:
«Ещё я стираю чулки и носки».
Больше я уж совсем не знала, что писать. Но нельзя же сдавать такое короткое сочинение!
Тогда я приписала:
«Ещё я стираю майки, рубашки и трусы».
Я посмотрела вокруг. Все писали и писали. Интересно, о чём пишут? Можно подумать, что они с утра до ночи помогают маме!
А урок всё не кончался. И мне пришлось продолжать.
«Ещё я стираю платья, своё и мамино, салфетки и покрывало».
А урок всё не кончался и не кончался. И я написала:
«А ещё я люблю стирать занавески и скатерти».
И тут наконец зазвенел звонок!
...Мне поставили «пять». Учительница читала моё сочинение вслух. Она сказала, что моё сочинение ей понравилось больше всех. И что она прочтёт его на родительском собрании.
Я очень просила маму не ходить на родительское собрание. Я сказала, что у меня болит горло. Но мама велела папе дать мне горячего молока с мёдом и ушла в школу.
Наутро за завтраком состоялся такой разговор.
Мама: А ты знаешь, Сёма, оказывается, наша дочь замечательно пишет сочинения!
Папа: Меня это не удивляет. Сочинять она всегда умела здорово.
Мама: Нет, в самом деле! Я не шучу, Вера Евстигнеевна её хвалит. Её очень порадовало, что наша дочь любит стирать занавески и скатерти.
Папа: Что-о?!
Мама: Правда, Сёма, это прекрасно? — Обращаясь ко мне: — Почему же ты мне раньше никогда в этом не признавалась?
— А я стеснялась, — сказала я. — Я думала, ты мне не разрешишь.
— Ну, что ты! — сказала мама. — Не стесняйся, пожалуйста! Сегодня же постирай наши занавески. Вот хорошо, что мне не придётся тащить их в прачечную!
Я вытаращила глаза. Занавески были огромные. Десять раз я могла в них завернуться! Но отступать было поздно.
Я мылила занавески по кусочкам. Пока я намыливала один кусочек, другой совсем размыливался. Я просто измучилась с этими кусочками! Потом я по кусочкам полоскала занавески в ванной. Когда я кончала выжимать один кусочек, в него снова заливалась вода из соседних кусочков.
Потом я залезла на табуретку и стала вешать занавески на верёвку.
Ну, это было хуже всего! Пока я натягивала на верёвку один кусок занавески, другой сваливался на пол. И в конце концов вся занавеска упала на пол, а я упала на неё с табуретки.
Я стала совсем мокрая — хоть выжимай.
Занавеску пришлось снова тащить в ванную. Зато пол на кухне заблестел как новенький.
Целый день из занавесок лилась вода.
Я поставила под занавески все кастрюли и сковородки, какие у нас были. Потом поставила на пол чайник, три бутылки и все чашки с блюдцами. Но вода всё равно заливала кухню.
Как ни странно, мама осталась довольна.
— Ты замечательно выстирала занавески! — сказала мама, расхаживая по кухне в галошах. — Я и не знала, что ты такая способная! Завтра ты будешь стирать скатерть...

Григорьева Елена

«Во мне сидят два голоса...»

Григорьева Е. – «Во мне сидят два голоса…»

Григорьева Елена - «Во мне сидят два голоса...»

Елена Григорьева
«Во мне сидят два голоса...» 

Во мне сидят два голоса
И ссорятся вполголоса.

Один кричит: "Я молодец!
С горы скатился наконец!"
Другой ворчит: "Какой герой —
Он горочку назвал горой!"

Один кричит: "Я просто гений,
Я прочитал большой рассказ!"
Другой ворчит: "По части лени
Ты точно гений, в самый раз!"

Они кричат наперебой,
Они всё время ссорятся.
Один — хвастун,
Ну а другой, наверно,
Голос совести…

Гайдар А. П. – Совесть

Аркадий Петрович Гайдар - Совесть

Аркадий Гайдар
Совесть

Нина Карнаухова не приготовила урока по алгебре и решила не идти в школу.
Но, чтобы знакомые случайно не увидели, как она во время рабочего дня болтается с книгами по городу, Нина украдкой прошла в рощу.
Положив пакет с завтраком и связку книг под куст, она побежала догонять красивую бабочку и наткнулась на малыша, который смотрел на нее добрыми, доверчивыми глазами.
А так как в руке он сжимал букварь с заложенной в него тетрадкой, то Нина смекнула, в чем дело, и решила над ним подшутить.
— Несчастный прогульщик! — строго сказала она. — И это с таких юных лет ты уже обманываешь родителей и школу?
— Нет! — удивленно ответил малыш. — Я просто шел на урок. Но тут в лесу ходит большая собака. Она залаяла, и я заблудился.
Нина нахмурилась. Но этот малыш был такой смешной и добродушный, что ей пришлось взять его за руку и повести через рощу.
А связка Нининых книг и завтрак так и остались лежать под кустом, потому что поднять их перед малышом теперь было бы стыдно.
Вышмыгнула из-за ветвей собака, книг не тронула, а завтрак съела.
Вернулась Нина, села и заплакала. Нет! Не жалко ей было украденного завтрака. Но слишком хорошо пели над ее головой веселые птицы. И очень тяжело было на ее сердце, которое грызла беспощадная совесть.

Шим Э. Ю. – Не смей!

Эдуард Юрьевич Шим - Не смей!

Эдуард Шим
Не смей!

Перед нашим домом, на куче песка, играют самые малые ребятишки. Ну, известно, какие у них игры: лепят куличики, строят что-то из еловых шишек.
Ерунда, в общем.
Только у этих карапузов тоже имеются свои заводилы, свои атаманы. И свои тихони безответные.
Атаманом на песочной куче давно сделался Фёдор. Он ростом побольше. Молчаливый такой, насупленный. И всегда лохматый, будто его не стригут и не причёсывают. А может, он и не позволяет себя причёсывать.
Когда Фёдор что-нибудь возводит на песочной куче, то лучше к нему не приближайся.
А самая безответная, самая тихонькая девчонка, конечно же, соседская Татьяна. Среди ребятишек она — как палец мизинчик. Меньше всех. Слабее всех.
Вдобавок носит очки Татьяна, а в её возрасте это совестно. Всегда прилепится Татьяна где-нибудь сбоку, с краешка, старается никому не мешать. И даже если обидят, не ревёт громко — стесняется...
Но сегодня Татьяна победила Фёдора.
Строил Фёдор город на вершине кучи. Глянь, бежит по песку паучок-сенокосец. Обыкновенный паучишко, мелочь. Фёдор поднял свою ногу с чёрной пяткой и собрался этого паука прихлопнуть.
— Не смей! — вдруг крикнула Татьяна. — Что он тебе сделал?
Фёдор так и замер с поднятой ногой. Уж не знаю, что его так ошеломило. Но паучишку он не тронул. И Татьяну не тронул...
Может, вправду задумался — что ему сделали те, которые меньше его и слабей?