Ушинский К. Д. – Плутишка кот
Константин Дмитриевич Ушинский - Плутишка кот
Константин Ушинский
Плутишка кот
Жили-были на одном дворе кот, козёл да баран. Жили они дружно: сена клок и тот пополам; а коли вилы в бок, так одному коту Ваське. Он такой вор и разбойник: где что плохо лежит, туда и глядит. Вот идёт раз котишко-мурлышко, серый лобишко; идёт да таково жалобно плачет.
Спрашивают кота козёл да баран:
- Котик-коток, серенький лобок! О чём ты плачешь, на трёх ногах скачешь?
Отвечает им Вася:
- Как мне не плакать! Била меня баба, била; уши выдирала, ноги поломала, да ещё и удавку на меня припасала.
- А за что же на тебя такая беда пришла? - спрашивают козёл да баран.
- Эх-эх! За то, что нечаянно сметанишку слизал!
- Поделóм вору и мýка, - говорит козёл, - не воруй сметаны!
Вот кот опять плачет:
- Била меня баба, била; била - приговаривала: придёт ко мне зять, где сметаны будет взять? Поневоле придётся козла да барана резать.
Заревели тут козёл да баран:
- Ах ты, серый ты кот, бестолковый твой лоб! За что ты нас-то сгубил?
Стали они судить да рядить, как бы им беды великой избыть, - и порешили тут же: всем троим бежать. Подстерегли, как хозяйка не затворила ворот, и ушли.
II
Долго бежали кот, козёл да баран по долам, по горам, по сыпучим пескам; пристали и порешили заночевать на скошенном лугу; а на том лугу стога, что города, стоят.
Ночь была тёмная, холодная: где огня добыть? А котишка-мурлышка уже достал бересты, обернул козлу рога и велел ему с бараном лбом столкнуться. Стукнулись козёл с бараном, искры из глаз посыпались: береста так и запылала.
- Ладно, - молвил серый кот, - теперь обогреемся! - да недолго думавши и зажёг целый стог сена.
Не успели они ещё порядком обогреться, как жалует к ним незваный гость - мужичок-серячок, Михайло Потапыч Топтыгин.
- Пустите, - говорит, - братцы, обогреться да отдохнуть; что-то мне неможется.
- Добро пожаловать, мужичок-серячок! - говорит котик. - Откуда идёшь?
- Ходил на пчельник, - говорит медведь, - пчёлок проведать, да подрался с мужиками, оттого и хворость прикинулась.
III
Вот стали они все вместе ночку коротать: козёл да баран у огня, мурлышка на стог сена залез, а медведь под стог забился.
Заснул медведь; козёл да баран дремлют; один мурлыка не спит и всё видит. И видит он: идут семь волков серых, один - белый и прямо к огню.
- Фу-фу! Что за народ такой! - говорит белый волк козлу да барану. - Давай-ка силу пробовать.
Заблеяли тут со страху козёл да баран; а котишка - серый лобишко повёл такую речь:
- Ах ты, белый волк, над волками князь! Не гневи ты нашего старшего: он, помилуй бог, сердит! Как расходится - никому несдобровать! Аль не видишь у него бороды: в ней-то и вся сила; бородой он всех зверей побивает, рогами только кожу сымает. Лучше подойдите да честью попросите: хотим-де поиграть с твоим меньшим братцем, что под стогом спит.
Волки на том козлу кланялись; обступили Мишу и ну заигрывать. Вот Миша крепился-крепился да как хватит на каждую лапу по волку, так запели они лазаря. Выбрались волки из-под стога еле живыми и, поджав хвосты, - давай бог ноги!
Козёл же да баран, пока медведь с волками расправлялся, подхватили мурлышку на спину и поскорее домой! «Полно, говорят, - без пути таскаться, ещё не такую беду наживём».
Старик и старушка были рады-радёхоньки, что козёл с бараном домой воротились; а котишку-мурлышку ещё за плутни выдрали.
